Бог, Который от одной крови произвел на свет весь человеческий род, дабы распространился он по всему лицу земли, предопределив времена и пределы его жизни (см. Деян. 17:26), не переставал веками заботиться о всех народах, но свидетельствовал о Себе благодеяниями, посылая им с небес дожди и плодоносные времена и наполняя пищею и веселием их сердца (См. Деян. 14:7). Все это делал Он из любви к ним, чтобы искали они Его, ибо Им мы живем и движемся, и существуем (Деян. 17:27-28).
В Своей благости имел Он промышление и о болгарском народе. После того, как народ этот поселился в нынешних пределах, Бог благоволил возвысить среди его ханов святого Царя Бориса, подвиг которого заключался в просвещении светом Евангелия своей страны, тонувшей до того времени во мраке язычества.
О, бездна богатства и премудрости, и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисповедимы пути Его. Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава вовеки, аминь (Рим. 11:33,36).
Болгарский народ составили протоболгары, которые прибыли в 680 г. со своим ханом Аспарухом в нынешнюю Добруджу и Дунайскую Болгарию, и славяне, которых болгары нашли уже заселившими почти весь Балканский полуостров. Протоболгары пребывали в плену различных убогих суеверий: были идолопоклонниками, занимались гаданиями, верили в амулеты, в хорошие и дурные дни, предавались постыдным языческим играм, были многоженцами и увеселяли себя бесовскими зрелищами и песнями. Славяне тоже были язычниками и почитали разные божества. Они не имели храмов для принесения жертв, а совершали все открыто – у источников и под большими деревьями. Они не знали Истинного Живого Бога, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них (Деян. 14:15), но поклонялись природным стихиям и приносили бесам свои жертвы (см. 1 Кор. 10:20).
В таком мраке погибал народ, и не было человека, который просветил бы его. Дикие и жестокие нравы делали жизнь тех, кто был слабее, тяжкой и невыносимой. Повсюду царили бесправие, кражи, убийства. Притеснение, гнет, рабство сопутствовали судьбе обыкновенных людей. Беспросветная тьма распространилась над над всей болгарской землей. Но вот воссиял над жалким языческим народом по Божией милости свет Евангелия. Была услышана благая весть о спасении. Тот, Который сказал в начале творения: Да будет свет! – и появился свет (Быт.1:3), и Который назван поэтому Отцом светов (Иак. 1:17), благоволил возжечь свет христианской веры в сердце святого Царя Бориса, а через него и во всем болгарском народе. Еще до Крещения христианство начало распространяться в болгарских землях. Славянские племена, которые населяли эти места, по причине своего кроткого нрава и отсутствия развитого языческого культа, были более склонны к тому, чтобы принимать Евангелие. Поэтому христианство сравнительно легко пустило корни среди них. Так что, когда хан Аспарух захватил земли к югу от Дуная, многие славяне пребывали уже в христианстве.
Некоторые из более властных ханов, лишенные терпимости с вере, не только явно показывали свое нерасположение к христианству, но и воздвигали гонения против христиан, разрушая их храмы и убивая священников. Это совершали они обыновенно во время войн.
Крум Страшный (802-814 гг.), его сын Омуртаг (814-831 гг.) и внук Маломир (831-836 гг.) были усердными идолопоклонниками. Во время своих набегов на византийские земли они брали в плен христиан- славян и греков, привозили их в свои владения и одних бросали в темницу, других убивали. Но христианство начало, вопреки всему, проникать и в среду болгар. Некоторые тайно верили в Христа, принимали Святое Крещение и вместе со своими семействами покидали родную страну, отправляясь в христианскую Византию. Известно, что болгарский хан Телериг был в близких отношениях с византийским двором и, когда в 777 г. против него поднялся бунт, он бежал в Царьград и там принял Крещение.
При византийском императоре-иконоборце Льве Армянине хан Крум захватил город Средец (нынешнюю Софию), разрушил до основания древний храм Святой Софии и осудил на смерть через усекновение мечом около шести тысяч христиан, как военных, так и мирных граждан. Произошло это в 809 г. Упоенный своими военными успехами, хан прибыл в город Дебелт (недалеко от современного города Бургаса), пленил всех его благочестивых жителей вместе с епископами Георгием и Петром и увез их в плен в 812 г. В следующем году он пытался покорить Цариград, но ему это не удалось.
Тогда он осадил Адрианополь, три месяца продержал его в суровой осаде и вывез в Болгарию много пленников. Среди них находился Одринский митрополит Мануил, греческие епископы Георгий Дебелтский, Лев Никийский, некоторые священники и ученый Кинамон – «по внешней красоте муж великолепный, а по душевной красоте своей славнее и божественнее своих современников», как писал о нем блаженный Феофилакт, архиепископ Охридский. Жестокие страдания переживали эти пленники-христиане.
Но чудесный Божий Промысл обращал зло в добро. Пленники сделались миссионерами христинской веры среди языческого болгарского племени. Кинамон попал во дворец. Благодаря своей образованности и благости характера, он стал воспитателем в ханском дворце. Другие пленники проповедовали христианство среди славян и болгар, колебля их языческие устои, и даже смогли многих крестить. В короткое время христианская вера проложила себе дорогу повсюду. Она начала проникать и в ханские семейства. Но князь мрака, лукавый враг человеческого спасения, сознавая, что приближается конец его господства, не мог терпеть этого и поднял яростное гонение против христиан. Преемник Крума Омуртаг видел в христианстве опасность для Болгарии и потому предпринял преследование исповедников имени Христа в пределах своего государтва. Он хотел, чтобы верующие в Христа поклонились языческим идолам. Тех, кто не подчинялся, бросали в тюрьму, многих осуждали на смерть.
Кинамон являлся превосходным воспитателем ханских детей и был уважаемым всеми человеком, поэтому Омуртаг лично уговаривал его отказаться от христианства и поклониться идолам. Кинамон остался твердым в вере и смело проклял бездушных идолов. Это так разгневало хана, что по его приказу святой исповедник был подвергнугт мучениям, после чего закован в цепи и брошен в темницу, где и пребывал до самой смерти хана.
Другим страдальцем за Христову веру того времени был Одринский митрополит Мануил. Жестокий воевода Омуртага Дицент приказал отсечь ему руки до плеч, после чего и его тело рассекли пополам. После всех этих истязаний святой мученик был брошен зверям, чтобы те до конца разорвали его. От подобной жестокости отвернулись даже воины воеводы. Божий суд наказал мучителя слепотой, но на этом не исчерпался справедливый гнев Господа. Воевода был повешен своими людьми.
На его место Омуртаг поставил еще более сурового воеводу Цоку. Тот предавал христиан, которые не покорялись царскому приказу и не отказывались от Христа, тяжким мучениям. Под его судом погибли епископы Георгий Дебелтский и Петр, которые бесстрашно утверждали христиан в вере до своего последнего издыхания. Мучитель велел бить их ремнями и отсечь головы.
Во время этих тяжких гонений погибло более 370 видных христиан, между которыми особенно выделялись епископ Никейский Леонтий, клирики Гавриил и Сионий, чьи головы были отсечены мечом, и воевода Иоанн. Гонение было повсеместным. Святой Феодор Студит сообщает в одном своем кратком поучении, что Омуртаг издал приказ, по которому все христиане, вопреки христианскому закону, должны были в Великий пост есть мясо, если хотели остаться в живых. Иначе им грозили муки и смерть. «Тогда собралось на одном месте, – повествует святой Феодор, – множество христиан-пленников с женами и детьми, и поднялся между ними горький плач и рыдания. С одной стороны, они думали, что, вкусив мясо, они нарушат христианский закон и потому скорбели и плакали, а с другой стороны, боялись смерти. В конце концов многие из них были побеждены и выполнили приказ тиранина. Но из их среды отделилось 14 семейств, которые говорили: «Мы не выполним приказ нечестивца и не станем есть мясо в Великий пост…». Остальные уговаривали их не обрекать себя на смерть, убеждая, что после смогут они очиститься исповедью и покаянием. Но те решительно отвергли это, надеясь на Бога и на будущее наслаждение вечными благами. Что придумал этот властитель, увидев их непоколебимую твердость? Он решил убить одного из них, а его жену и детей отдать как пленников татарам, предполагая, что остальные испугаются и выполнят его волю. Приказ его немедленно был исполнен. Но остальные нисколько не испугались, а еще больше утвердились и говорили: «Мы христиане, и во всем солидарны с нашим пострадавшим братом». За это доблестное исповедание веры они были обезглавлены и почили о Господе» (1).
В первые три века, когда христианство было жестоко преследовано гордыми римскими императорами, оно, вместо того чтобы быть искорененным, умножалось еще больше. Гонимые христиане несли веру с собой в те места, где искали убежища, и так помогали ее распространению. Душевный подъем тогда был столь велик, что на месте одного мученика появлялось десять новых, и по высокому примеру отважных Христовых исповедников сотни и тысячи язычников обращались ко Христу, плененные мужеством и любовью Его последователей. Так происходило и в Болгарии. Преследуемые за Христа привлекали к себе всеобщее сочувствие и были причиной того, что по всей стране стали с любовью говорить о новой вере.
Омуртаг оставил своим преемником самого младшего сына – Маломира, поскольку подозревал своих старших сыновей – Бояна и Звеницу – в сочувствии к христианству, что и было доказано дальнейшими событиями (2).
После смерти Маломира, который был бездетным, на престол взошол Пресиан, сын Звеницы. Пресиан был благосклонно расположен к христианской вере и во время его правления не было гонений на христиан. В пределы Болгарского государства переселялись славяне – по нижнему течению реки Струмы и в Македонию. Христианское население быстро увеличивалось. Это заставило Пресиана быть более внимательным к нему, дабы не оттолкнуть от себя.
Но если Пресиан отличался только терпимостью к новой вере, то его сын и наследник Борис сам принял христианство и совершил Крещение болгарского народа в 865 г. Как только Борис взошел на престол, он понял, что государство его не сможет укрепиться и объединиться до тех пор, пока есть разъединение и вражда между верующими. Ведь сказал Господь, что всякое царство, разделившееся в себе, опустеет (Мф. 12:25).
Власть находилась тогда в руках болгарских бояр, но их было мало, к ним необходимо было для единства присоединить славян-христиан. Борис любил своих подданных славян и имел склонность к христианской вере; он с течением времени все больше утверждался в мысли, что призван Богом к тому, чтобы крестить свой народ, как это делали до него другие правители в своих державах. Он был весьма одарен в управлении государством и ясно видел своим прозорливым умом, что Болгария, окруженная христианскими государствами, не преуспеет, если затворится в своих границах, держась за свои темные суеверия, что не сможет поддерживать она полезные связи с соседними народами, что на нее будут смотреть с недоверием из-за ее языческих нравов и отсталости. Потому он искал удобный момент, чтобы принять Крещение и просветить им болгар.
Гсподь, Который все устраивает по Своей благой воле и мудрости для нашего спасения, помог благоприятным стечением обстоятельств исполнению прекрасного намерения доброго правителя. Как первый болгарский мученик за Христа святой князь Енравота-Боян имел учителем и наставником в вере богопросветленного мужа и исповедника Кинамона, так и у первого болгарского Царя-христианина был наставник, некий ученый монах по имени Феодор. Это был всесторонне образованный грек, который многое понимал в государственных делах и служил у Царя советником. Помимо светских дел, Феодор занимался с Борисом и духовными вопросами, наставляя его в истинах христианства и распаляя огонь благочестия в его душе. Царь жадно внимал благодатным словам. Евангельское семя падало на плодоносную почву.
В то время бытовал обычай задерживать в царских дворцах ценных заложников и обменивать их с взаимной выгодой. Византийская царица Феодора пожелала, чтобы Борис вернул ей в Царьград монаха Феодора, который был ей очень нужен. Борис захотел, со своей стороны, освобождения своей сестры, которая провела долгое время в Царьграде в качестве пленницы. Сестра Бориса, уже принявшая Святое Крещение и воцерковленная в православной Византии, вернулась в Болгарию и продолжила благодатное дело монаха Феодора. Она оказывала влияние на своего брата, рассказывая ему о христианстве и красноречиво доказывала ему, насколько ее вера выше язычества, поскольку возвещена она Богом, и человек может спасти свою душу, угодив Господу.
Как повествует святой Феофилакт Болгарский, Царю Борису по Божиему усмотрению была также дана возможность встретиться с великим славянским просветителем святым Мефодием, братом святого Кирилла и, беседуя с ним, окончательно утвердиться в своем решении принять христианство. Святой Мефодий, по словам блаженного Феофилакта, сделал Бориса своим духовным чадом, внушил ему любовь к прекрасному славянскому языку и непрестанно обращался к нему с благими поучениями.
Первая встреча этих великих мужей могла произойти в 863 г., когда святые братья Кирилл и Мефодий, оба, с уже переведенными на славянский язык священными и богослужебными книгами, отправились в Моравию и должны были проходить через Болгарию. Вторая встреча могла состояться 40 месяцев спустя, когда, как известно, по завершении своей миссии в моравских землях братья должны были провести некоторое время в Царьграде перед тем, как отправиться в Рим. Однако святой Мефодий мог не только при личных встречах, но и письмами утверждать болгарского самодержца в христианской вере..
В 864 г. Борис писал Людовику Немецкому, что желает креститься. Пока Царь размышлял, как подготовить свой народ, по попущению Премудрого Господа, Который все устраивает для нашего блага и по соизволению Котороого происходят и бедствия, дабы мы опомнились и обернулись к добродетели, в Болгарии наступил страшный голод. Чтобы избавить свой народ от этого тяжкого испытания и обеспечить его пищей, Борис объявил войну Византии. Но вскоре был заключен выгодный мир, согласно которому Болгарии отходила богатая пшеницей Загорская земля, где проживали славяне, за что Царь Борис обязался принять вместе со своими подданными Святое Крещение. Так бедствие породило добро.
На месте, где был заключен мирный договор, неподалеку от Царьграда, Борис принял Крещение от специально присланного архиерея и был наречен Михаилом, как и его греческий восприемник император Михаил ІІІ. Его бояре были крещены в Царьграде.
Что за архиерей крестил Царя Бориса? Можно предположить, что это был Царьградский патриарх Фотий (3). Монах Никон Черногорец в своем труде «Тактикон» пишет: «Сей Фотий крестил болгарский народ и его Царя». Сам Фотий после Крещения написал послание «пресветлому и возлюбленному сыну Михаилу», в котором пространно излагал основы христианской веры и нравственности и которое является первым катехизисом Болгарской Церкви. В этом своем послании светлейший Фотий называет благоверного Бориса «добрым украшением своих трудов», «христолюбивым и духовным сыном», «благородным и истинным плодом своих духовных родительских болей». Это свидетельствует о том, что Патриарх был духовным отцом благоверного Бориса-Михаила.
С великой радостью и ценными для своего государства приобретениями вернулся новокрещеный болгарский властитель в свою столицу Плиску, испытывая на деле истинность слов Христа: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и все приложится вам (Мф. 6:33). Царь привез с собой духовенство, задачей которого было возродить водой Крещения и Святым Духом болгарский народ. Исполнение великого дела началось немедленно. Крестились и вельможи, и простолюдины, и горожане, и крестьяне, и богатые, и бедные. Тогда можно было видеть, как над Болгарией исполнялись библейские слова: Народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет (Мф. 4:16; Ис. 9:2).
Великим делом Крещения святой Царь даровал неописуемую радость не только христианам на земле, но и небесным жителям. Потому что, если, по словам Христа, большая бывает радость у Ангелов Божиих и об одном кающемся грешнике (Лк. 15:10), то насколько большим было ликование на небесах от обращения целого народа к Истинному Богу!
Греческие священнослужители служили на греческом языке и через переводчиков просвещали новообращенных истинами веры. Поскольку христианство не было уже чем-то новым и неизвестным, а было давно явно проповедуемо в болгарских землях, то народ был готов принять Крещение.
Однако находились и те, кто был недоволен обращением в христианскую веру. Такие люди пребывали и среди знатных бояр, их было 52, они гордились своими древними языческими родами. Они связывали свое величие с языческой верой и не желали христианства, которое своей проповедью о смирении и учением о любви во Христе приравнивало их к простому народу. Поэтому, недовольные, они подняли бунт против Царя-крестителя и хотели убить его, чтобы восстановить прежнее язычество.
Однако Бог не дорустил этого. Тот, Который некогда послал небесных коней и огненные колесницы в помощь святому пророку Елисею, чтобы избавить его от рук неприятеля (см. 4 Цар. 6:17), помог и Своему преданному рабу Борису. Храбрый болгарский Царь не смутился поднявшимся против него восстанием. Призвав имя Христово и имея при себе только 48 человек, оставшихся преданными христианству, он пошел против целой толпы.Сразу же, как только вышел он из городских ворот, явилось семь лиц духовного звания, которые держали 14 зажженных свечей и пошли перед Борисом и теми, кто был с ним. Мятежникам показалось, что на них рушится большой горящий дом, а кони тех, кто сопровождал царя, поднявшись но дыбы, стали топтать врагов. Объятые великим страхом, мятежники не могли ни приготовиться к защите, ни бежать, но, лежа на земле, были не в состоянии пошевелиться. Правитель предал смерти около 52 бояр, которые особенно побуждали народ к бунту, а остальным позволил разойтись. Так рассказывает Реймский архиепископ Хинкмар в Бертинских хрониках за 866 г.
Господь даровал бесстрашному Царю Борису полную победу над его врагами, и он с Божией помощью постепенно крестил весь народ в своем обширном государстве. Великий креститель совершил это дело не только ради пользы государства, но и по глубокому внутреннему убеждению. Он всем сердцем уверовал в Спасителя Христа и возносил к Нему ежедневно горячие молитвы. Его благочестие было хорошо известно его соплеменникам, и далеко за пределы Болгарского государства разлетелся слух о необыкновенно преданном Христу новокрещеном властителе. О нем повествует один западный летописец, Прюмский аббат Регино, говоря, что «после принятия благодати Крещения, Царь отличался таким совершенством, что являясь днем перед своим народом в царских украшениях, ночью тайно ходил в церковь и, постелив себе власяницу, простершись на полу церкви, лежал в молитве».
Большим препятствием к просвещению народа верой Христовой являлось совершение служб на непонятном греческом языке. Святой Борис горячо молился Богу, чтобы Тот послал ему проповедников, которые могли бы говорить с его подданными на родном им языке. Но пришлось терпеливо ждать, пока Господь исполнил это прошение Своего усердного раба.
Желая устроить свое государство по образцу других христианских стран, креститель захотел, чтобы прислали ему из Царьграда богослужебные книги и христианские законы – церковные и гражданские. Они были доставлены. Помимо прочего, были доставлены и так называемые канонарии, содержавшие нормы церковных наказаний за различные проступки, известные еще под названием епитимийницы. Из этих законов был составлен болгарский «Закон судный людям».
Но этого не было достаточно. Царь Борис хотел воздвигнуть независимую Болгарскую Церковь, которая удовлетворяла бы духовные нужды новокрещеного народа. Вот почему он обратился с просьбой к Царьградскому патриарху и византийскому императору дать патриарха или архиепископа, который управлял бы новооснованной Болгарской Церковью. Тогда господствовало мнение о пентархии, сограсно которому в мире могли существовать только пять Патриархов – Иерусалимский, Римский, Царьградский, Александрийский и Антиохийский.. Новокрещеные области подчинялись одному из этих пяти Патриархов. Болгария согласно 28 правилу ІV Вселенского Собора должна была подчиняться Царьградскому патриарху. Помимо этого, болгарский народ, как новообращенный, не почитался достаточно зрелым для того, чтобы иметь своего митрополита или архиепископа. Поэтому Царь Борис получил из Византии отказ на свое прошение. Тогда он решил обратить свой взгляд на запад. В то время Западная Церковь, возглавляемая папой, хотя и произвела ряд нововведений, которые не были приняты в древней Церкви, но все еще не была оторвана от Восточной. И вопреки разномыслию и несогласиям по ряду вопросов, особенно в том, исходит ли Святой Дух от Сына, как учили латиняне, и о главенстве папы, который хотел против всяких церковных канонов и древних обычаев господствовать над всей Церковью, внешнее церковное единство сохранялось.
Царь Борис, недавно приняв христианство, не понимал еще тонкостей богословия. Он замечал соперничество между Западом и Востоком и думал, как мудрый правитель, использовать его для блага своего народа и для успеха начатого Божиего дела. Боясь Византии и ее огромного влияния на Болгарию, он решил договориться с Римом. Он думал так: язык Римской Церкви – латинский, как и греческий, был непонятен болгарам, но он не был связан со страной, которая могла бы покорить Болгарию политически и духовно, а был церковным языком всех западных народов
Видя пример Людовика Немецкого, который вопреки тому, что церковно был подчинен папе, смог создать могучее независимое государство, Царь Борис решил войти в переговоры с папой Николаем І. С этой целью в августе 856 г. он послал в Рим своего родственника, боярина Петра, который занимался внешними делами государства, а с ним еще двух бояр Иоанна и Мартина. Посланники привезли в Рим богатые дары и преподнесли просьбу своего Царя изложить ему учение христианской веры и неисправленное предание, дать наставление о святой жизни и прислать способных учителей, которые бы завершили Крещение болгарского народа и наставили всех на путь спасения.
Царь Борис послал папе и целый список вопросов, числом около ста, относительно Таинств веры и правил нравственности. Между тем, он хотел, чтобы папа ответил ему и на самый важный вопрос – могут ли болгары иметь своего патриарха. Папа подробно ответил на все вопросы. Ответы от послал с двумя своими посланниками – епископами Павлом Популонским и Формозой Портуйским. Однако по самому существенному вопросу о самостоятельности Болгарской Церкви папа написал: «Об этом мы не можем ничего окончательно ответить до тех пор, пока не вернутся наши легаты и не известят о том, сколько у вас христиан и единодушны ли они. А сейчас пусть у вас будет епископ, и когда христианство при содействии Божией благодати распространится и будут поставлены в отдельные Церкви епископы, то тогда нужно будет избрать между ними одного, которого следовало бы назвать если не Патриархом, то хотя бы архиепископом» (4).
Царь Борис был обнадежен этим ответом и поэтому, приняв западные богослужебные книги и гражданские законы, допустил папских духовников делать их дело в Болгарии. Но, как свидетельствует Царьградский патриарх Фотий, еще только войдя в Болгарию, папские посланники начали распространять свои неверные западные убеждения и обычаи и вытеснять православных. Стали, к примеру, читать Символ веры не так, как завещали его нам святые отцы І и ІІ Вселенских соборов, а с самочинно сделанным на Западе добавлением, провозглашавшим, что Святой дух исходит от Отца и Сына, что невероятно, поскольку Сам Сын Божий, Который пребывает вечно в недрах Отца и знает лучше всех тайны Божественной жизни, ясно говорит, что Святой дух исходит от Отца, а не от Отца и Сына. На Западе к ІХ в. был узаконен обычай, по которому мирипомазания могут совершаться исключительно епископом. Поэтому римские посланники не признали уже совершенное в Болгарии священниками миропомазание крещеного народа, а приступили к миропомазанию заново. Это было явно неверно, при всем том, что в самой Западной Церкви в первые века помазание миром совершали не одни епископы, но и пресвитеры. Папские духовники пытались ввести пост также и в субботний день, распространить учение, что все клирики должны быть неженаты и так далее.
Новокрещеный болгарский правитель, не понимая различий между Восточной и Западной Церквами, попросил папу поставить Формозу архиепископом Болгарии. Но папа – им стал тогда уже после смерти Николая Адриан ІІ – отказал под предлогом, что у Формозы есть своя епархия. Он отозвал Формозу, прислал других духовников и предложил Борису выбрать архиереем одного из них. Царь был недоволен таким ответом, но все же ему понравился дьякон Марин, и он пожелал поставить его в архиепископы. Однако папа Адриан ІІ был против этого, написав, что даст того, кого выберет сам Царь Борис, но только не Формозу и не Марина (5).
Три года продолжались эти переговоры, не приводя к желанному разрешению вопроса. Божий Промысл не допустил того, чтобы Болгарская Церковь осталась под властью папы. Болгария должна была быть православной и высоко нести знамя истинного исповедания сквозь века.
Благоверный Царь Борис, поняв, что не получит от Рима автокефалии, о которой мечтал, снова обратился к Византии. На этот раз она, желая вырвать Болгарию из-под римского влияния, оказалась более склонной к уступкам
В 869 г. в Царьграде был созван поместный собор нового византийского императора Василия Македонского. На этом соборе, который Рим неверно считает VІІІ Вселенским, рассматривались некоторые споры между Царьградом и Римом и главное – вопрос о снятом с должности Царьградском патриархе Фотии. Узнав о соборе, Царь Борис послал на него делегацию, во главе которой вновь стоял боярин Петр. Перед одним внеочередным заседанием собора делегация изложила в присутствии императора прошение Царя Бориса разрешить вопрос о Болгарской Церкви.
Боярин Петр сказал: «Болгарский князь, господин Михаил, услышав, что вы собрались для пользы святой Божией Церкви из разных стран по апостольской воле, с радостью принял это и очень благодарит вас, посланников апостольского престола, что вы нашли достойным во время проезда (через Болгарию) приветствовать его вашими посланиями. До сих пор мы были язычниками и не так давно приступили к благодати христианства. Из-за этого, дабы не показалось, что мы в чем-то прегрешаем, мы желаем узнать от вас, занимающих места высших Патриархов, какой Церкви мы должны подчиняться».
Для папских легатов этот вопрос был давно и окончательно решен в том смысле, что болгары не должны были принадлежать никакой другой Церкви, кроме Римской. Но представители восточных Патриархий начали вопрошать болгар:
Когда вы завладели своим будущим Отечеством, то чьей церковной власти оно было подчинено и были ли в нем латинские или греческие священники?
Болгарские посланники отвечали:
Когда мы завоевали свое Отечество, то застали в нем не латинских, а греческих священников.
Тогда было вынесено следующее суждение, вопреки возражениям папских легатов:
Если вы нашли там греческих священнослужителей, то ясно, что Отечество ваше было под управлением Царьграда.
Решение было сообщено святому Царю, и он благодарил Бога за то, что Тот помог ему так легко избавиться от Рима, откуда он долгие годы не получал ничего, кроме обещаний. Вскоре он получил архиепископа, присланного из Царьграда, по имени Иосиф.
В Болгарии началось мирное церковное строительство. Ревностный архиепископ Иосиф начал устраивать новообразованную Болгарскую Церковь, разделив ее на шесть или семь епархий. В главном городе каждой из них Царь Борис воздвиг по одной соборной церкви. Народ все больше отдалялся от язычества и привязывался к своей новой вере. Этому различными путями способствовал дивный Божий Промысл.
В дни благоверного Царя Бориса – по свидетельству блаженного Феофилакта Охридского – произошло открытие мощей пятнадцати Тивериопольских мучеников, пострадавших при нечестивом правителе Юлиане Отступнике в ІV в (6). В свое время из-за нападений язычников-авар, а также болгар, чудотворные мощи мучеников были утеряны и произошло это одновременно с разрушением храма, где они покоились, и запустением города Тивериополя. Однако устное предание о святых жило в народе и передавалось из поколения в поколение. Когда среди прочих болгарсих земель принял святое Крещение и Тивериопольский край, Небесный Промыслитель, желая утвердить христианство среди новокрещеных и пробудить у них ревность к благочестивой жизни, исцеляя от остатков язычества, устроил так, что пятнадцать святых мучеников начали являться и днем, и ночью многим богобоязненным людям и совершать чудесные исцеления больных там, где покоились их мощи. По приказу благоверного Царя святые мощи были найдены и положены для всеобщего поклонения в новом храме.
Так Сам Бог содействовал Царю Борису в распространении веры и благочестия среди народа. Но у благоверного болгарского властителя была одна боль: народ его уже был крещен, имел свою Церковь, но не был, однако, при том просвещен евангельскими истинами. В его среде были еще распространены языческие суеверия. Греческое духовенство, прибывшее с архиепископом Иосифом, совершало богослужения и Таинства на непонятном греческом языке. Прекрасные службы предлагали пищу, которая была недоступна многим болгарам. Сеялось доброе семя, но оно не могло войти в сердца. Кто мог просветить болгарский народ?
Заботясь о том, чтобы подготовить своих людей для проповедования веры, Царь посылал молодых болгар для обучения церковному и монашескому уставу в Царьград. Это видно и из письма Патриарха Фотия одному греческому подвижнику безмолвия Арсению. К нему Патриарх посылал болгар, чтобы тот учил их истинному монашеству. Прошедшие обучение болгары-монахи должны были наладить монашескую жизнь на своей родине. Многие из них стали учить народ основам христианской веры, усвоенным в Византии, обращаясь к соплеменникам на понятном им славянском языке.
Однако этих проповедников было мало. Все службы в храмах совершались на греческом языке, потому что у болгар не было письменности. О горячем желании благоверного Царя Бориса, чтобы службы велись на родном языке, знали все его помощники по управлению государством. Царь непрестанно молился Богу об этом и Бог услышал его.
За два года до Крещения Болгарии, в 863 г., моравский князь Ростислав просил византийского императора Михаила ІІІ и Патриарха Фотия прислать ему славянских проповедников и славянские книги. Были избраны подготовленные для этой цели двое солунских братьев – святой Константин, нареченный в монашестве Кириллом, и святой Мефодий. Им и их последователям суждено было стать великими просветителями славян, в том числе и болгарского народа (7). Из их житий мы видим, как святой Царь прилагал все свое усердие к завершению строительства начатого им с таким успехом Божиего дела.
Сделав столько много для своего народа, святой Царь в конце концов почувствовал, что пришло время предать Христу Богу свою жизнь. У него была такая любовь ко Господу, и он столь желал пребывать в постоянном молитвенном с Ним общении, что счел и самые полезные из своих государственных занятий препятствием в этом отношении. Его ревность посвятить себя Богу в смиренном монашеском подвиге была подкреплена благой Божией волей. Промыслитель послал ему тяжкий недуг. Это окончательно утвердило Царя в намерении сделаться монахом. И вот, в 889 г. он поставил на престол своего старшего сына Владимира, а сам снял царскую мантию, чтобы облечься в монашескую рясу. Золотую корону заменил он черным клобуком, приказания – послушанием, богатые пиры – воздержанием и постом, государственный жезл – простым монашеским посохом, а светский шум – безмолвной монашеской кельей. И ангелы удивлялись этому царственному отречению от самого себя в совершенной любви ко Христу.
Святой Царь Борис отказался от земного царства, но Бог даровал ему Небесное. Царь-монах поселился в построенном им у реки Патлейны монастыре святого Пантелеймона, чтобы подвизаться в тихой молитве и изучении славянских книг. В обители жил святой Наум, сподвижник святого Климента, и некоторые из выкупленных в Венеции учеников святого Мефодия, которых византийский император Василий І послал в помощь святому Царю Борису. Между ними находился и пресвитер Константин, который позже проявил себя как видный писатель и летературный деятель и стал епископом. Был в монастыре и брат Царя Докс и сын его Феодор Доксов, и Иоанн Экзарх, и Черноризец Храбрый, и еще множество других, чьи имена, утраченные для земных летописцев, записаны на небесах. Кто бы мог проникнуть в безмолвную келью царственного монаха и описать все его тайные подвиги, его скрытые воздыхания и непрестанные молитвы ко Вседержителю? Если он, еще будучи на троне, по ночам тайно удалялся в церковь, где молился, распростершись на власянице, пред Царем царей и Господином господствующих (см.1 Тим. 6:15), то насколько больше посвящал он себя молитвенным подвигам в монашеском уединении! Он молился за себя, за новокрещеный народ и за преуспевание апостольского дела просветителей. Да и сам он непрестанно содействовал созданию болгарского священства, славянского богослужения и славянских книг.
Однако духовная жизнь не может протекать без искушений. Бог допускает их, чтобы испытать верность Своих рабов и закалить их в ревности и вере. И в жизни Царя-подвижника случилось тяжелое испытание. Враг человеческого спасения завидовал Борису, видя его богоугодные дела, которые тот столь успешно совершал, и решил поднять смуту в государстве. Видя, как народ обратился к Богу, князь адской тьмы попытался восстановить власть мрака.
Орудием его послужил Владимир. Этот недостойный наследник Царя-праведника не пошел по стопам своего богобоязненного отца, но предался легкомысленной жизни. Развлечения, пьянство, пиры и распутство составляли его ежедневные занятия. Однако все это было изобличаемо христианскими священными книгами, которые содержат слова Христа: Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими (Лк. 21:34); и словами святого апостола Павла: Будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству (Рим. 13:13).
Поскольку Владимир был сильно изобличаем божественными словами христианских священных книг, то он возненавидел христианскую веру и ее свет, по словам Иисуса Христа: Ибо всякий, делающий зло, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы (Ин. 3:20). Подобно нечестивому израильскому царю Ахаву (св. 3 Цар. 18:18), Владимир стал своим дурным примером развращать народ. В союзе с некоторыми из бояр, которые также тяготились строгим христианством, этот новый Юлиан Отступник начал насильно возвращать своих подданных к языческой вере. Он даже предпринял открытое гонение против духовенства, которое укоряло его за дурную жизнь. Жертвой его мести стал, наряду с другими, и первый глава Болгарской Церкви архиепископ Иосиф. Он был брошен в тюрьму и предан жестоким мучениям. Но свою веру он исповедовал до конца. Народ, видя его невинные страдания, стал чтить его как святого.
Владимир за короткое время растроил все, что было с таким трудом воздвигнуто до него. По словам Писания, он поразил пастыря, чтобы рассеялись овцы (см. Мф. 26:31). Он преследовал христиан, восстанавливал язычество, объявил себя противником славянской письменности и продолжил соблазнять народ своей богопротивной жизнью.
Все это не могло укрыться от Царя-отца. Он терпел какое-то время, кротко сетовал, но сын оказался гордым и непокорным. Тогда возгорелась у святого крестителя ревность святого пророка Илии о Боге и Божием деле, он совлек с себя монашескую рясу, вновь облачился в царские одежды и привязал на пояс, как прежде, меч. Борис собрал вокруг себя любящих Бога и выступил против своего сына. Вскоре он без затруднений схватил его, приказал ослепить и бросил в тюрьму.
Тот, который желал отнять свет у целого народа и ослепить только что прозревших духовно, должен был получить соответствующее наказание – он был лишен дневного света, чтобы научиться не быть рабом князя мрака, но пробудиться и покаяться так, чтобы прозрев духовными своими очами, не быть лишенным вечного небесного света. В тяжелом наказании, наложенном правосудием отца, содержалась скрытая милость. Врадимир был наказан в земной жизни, чтобы покаявшись, быть помилованным Богом в жизни будущей, по словам апостола: Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром (1 Кор. 11:32).
Сразу же после отстранения Владимира святой Царь Борис освободил архиепископа Иосифа из темницы и созвал в 893 г. в Преславе поместный собор, на котором Владимир был объявлен снятым с престола. На его место он поставил Симеона, своего младшего сына. Ревностный Царь-проповедник сказал новому государю перед целым собором, что и его постигнет участь старшего брата, если он в чем-либо отступит от истинного христианства. На этом соборе престольным городом была определена крепость Преслав, греческие богослужебные книги были официально заменены славяноболгарскими, а славяноболгарский язык объявлен официальным языком государства, церкви и училищ. На этом соборе святой Климент был рукоположен в епископы и поставлен главой обширной епархии. На его место – продолжать дело учительства в Кутмичевице – был послан святой Наум. Так святой Борис смог разрешить все государственные и церковные вопросы, умирил страну, дал прочную основу дальнейшему развитию общественных дел и по завершении всего этого вернулся в монастырь святого Пантелеймона. Там он вновь отдался подвигам поста, молитвы, бдения, воздержания и постоянного покаяния. Он продолжал помогать славянским учителям и поощрял их книжные занятия; он также следил за развитием Болгарской Церкви и болгарской письменности и книжного дела.
Хотя Борис и был всецело оторван от государственных дел, он продолжал радеть об управлении страной и в трудные моменты давал спасительные советы молодому царю Симеону. Так, когда в 895 г. маджары неожиданно напали на Болгарию и сначала имели успех, болгарские военачальники, не зная как быть, обратились к Борису и просили совета, как отразить страшную опасность. Он назначил всему народу трехдневный пост, напоминая при этом, что прежде всего необходимо покаяние в грехах, после чего уже можно просить Бога о помощи. Болгары посушались совета Царя-отца и победили.
Еще 14 лет прожил Борис в монастыре святого Пантелеймона, не смущаемый никакими неполадками в государстве. Исполненный благодати, украшенный добродетелями, одухотворенный непрестанным молитвенным общением с Богом и желающий еще более близкого общения с Ним в вечности, этот светоносный благодетель болгарского народа, горевший подобно светильнику в жертвенном подвиге, тихо отошел ко Господу 2 мая 907 г.
Солнце Болгарии зашло за холмы определенных ему от Бога земных дней, чтобы взойти в небесах светилом над всей Болгарией, откуда он проливает свет всему ее крещеному и богопросвещенному народу, неустанно молясь Царю царей, дабы Тот защищал его в напастях и бедах и руководил его судьбами через море лет к тихому заливу блаженной вечности.
Смерть святого Царя Бориса последовала в субботу вечером по свидетельству Феодора Доксова, сына его брата, который подвизался в том же монастыре. Вместе с вечерними субботними песнопениями, которые возвещают нам великую победу Воскресшего Христа над смертью и которые вдохновенно возносятся из монастырского храма к Божиему небесному Престолу, полетела к вышним обителям и праведная душа Царя-монаха. Он победил своим благодатным подвигом при помощи Христа духовную смерть своего народа, выведя его из могильного языческого мрака к свету Христова Воскресения, из темной ночи вечной погибели – в радостный день светлой вечности.
Блаженный Феофилакт говорит, что Бог прославил святого Царя Бориса чудотворной силой, которая проявлялась через его святые мощи. Однако они были утеряны в веках из-за многих превратностей в судьбе многострадального болгарского народа. Святая Болгарская Церковь причислила крестителя к лику святых.
Святым признала его и Царьградская Церковь, как видно из послания Царьградского Патриарха Николая Мистика царю Соломону, где он пишет: «Теперь Борис находится со святыми и предстоит перед Богом, удостоен великой похвалы за то дело, которое он сделал для болгар, а именно : заложил основу их веры, за что справедливо почитается» (8)
Литература
1. Преподобный Феодор Студит Малое оглашение. Оглашение 63: Сказание о христианах, убитых в Болгарии в святую Четыредесятницу из-за ядения мяса. М. 2000. с. 154.
2. Житие мч. Бояна, князя Болгарского.
3. Дж. С. Робертсон. История христианской церкви. Т. 1, Спб, 1908, с. 858.
4. Златарски В. Съчинения. Т.1, с. 93.
5. Проф. Ив. Снегаров. Кратка история на съвременните Православни Църкви. Т.ІІ, София, 1946, с. 26.
6. Житие святых пятнадцати священномучеников и мучеников Тивериопольско-Струменских.
7. Жития святых Кирилла и Мефодия, Климента Охридского, Наума Охридского.
8. Д. Цухлев. История ня Българската Църква. София, 1911. Т.І, с. 352.
Помощь сайту: Отправить 100 рублей
Одежда от "Провидѣнія"
Мастерская "Провидѣніе"
Источник — http://ru.pravoslavie.bg/
