Фото: Иерусалим. Золотые Ворота

Многие жители нашей Православной Державы, десятилетиями отлученные от веры, не знают о факте ежегодного чуда, которое уже почти в течение 2000 лет происходит на православную Пасху, - факте схождения Благодатного Огня верующим на месте Воскресения Господа нашего Иисуса Христа в храме гроба Господня в Иерусалиме. А если кто и знает об этом, то в трактовании Московского патриархата.

Примерно это звучит так: С вечера в храме собираются толпы верующего народа в ожидании чуда. В храме гасятся все огни. На следующий день, перед самым схождением огня, в святыню врываются полудикие чудаковатые арабы, которые неистово шумят, пляшут, бьют в барабаны.

Потом приходит Иерусалимский Патриарх. Его разоблачают, проверяют на наличие зажигательных предметов, впускают в Ку-вуклию, закрывают за ним дверь и запечатывают ее. Начинается крестный ход священников вокруг Кувуклии. Через некоторое время Патриарх выходит с зажженными свечами и передает огонь верующим.

Эта трактовка очень узка. Она лишь сообщает о факте схождения огня, но не рассказывает ничего о том, что предшествует этому событию.

Кстати, все средства массовой информации, падкие до грязных "сенсаций" типа - кто с кем переспал и кто кого обманул, и на сколько миллионов долларов, единодушно замалчивают его, тем самым раскрывая факт управления ими из единого центра.

А правда заключается в том, что в этом действе участвуют многие силы с различными целями. В мистическом плане - это силы Добра и зла, Света и тьмы, Бога и сатаны. В человеческом - это жидовская полиция и армия, нанятые так называемой "Греческой Патриархией" следить за порядком, это огромная масса верующих из Греции и с недавних пор из России, это кучка горячо верующих православных арабов и Иерусалимский Патриарх, это священники и верующие других конфессий (католической, коптской, армянской и др.) и, наконец, это равнодушно или враждебно относящийся к чуду окружающий мусульманский мир. Зная роль каждой из этих сил в происходящем, понимаешь их цели и их место в мире. А вот об этом как раз народу ничего не сообщает Московская Патриархия, затуманивая правду.

Надо сказать, что я являюсь патриотом своей Родины и очень озабочен происходящим в России. Я бы не поехал посмотреть на чудо из любопытства, ибо страшусь этого, но решился с тайной целью - получить ответ от Бога на мой вопрос: "Спасется ли Россия?" И Слава Всевышнему! - ответ получил, ибо не остается у Бога без ответа ни один вопрос.

Приехав в Израиль, понимаешь, что это государство создавалось с религиозными целями, ибо не было никакой экономической целесообразности переселяться расчетливым жидам в пустыню и жить среди враждебных им арабов. Без экономической помощи мировой жидовской диаспоры и подвассальных им народов Европы и Америки эта военизированная страна рухнула бы через неделю. Этой иррациональной религиозной целью является построение третьего иерусалимского храма на горе Мориа, где Авраамом приносился в жертву его сын Исаак, в котором должен воссесть царь мира жидовского происхождения, по православному - антихрист, как предсказывал в Апокалипсисе почти 20 веков назад Апостол Иоанн.

Храм гроба Господня - это огромное строение. Под одной крышей находятся и Голгофа - место распятия Христа (Христос - греческое слово, по-русски - Помазанник, по-еврейски - -Мессия), и сам гроб, находящийся метрах в 50 от Голгофы, и другие христианские святыни, такие, как камень помазания - место, куда было положено тело Христа и где оно было обернуто в плащаницу, место обретения Креста Господня в IV веке от Р. X. равноапостольными царицей Еленой и императором Константином, могила праведного Иосифа, хозяина гроба Господня, и много других святынь. Над местом погребения Христа сооружена Ку-вуклия - строение типа каменного домика, состоящее из двух комнат: предела Ангела, откуда Ангел возвестил женам-мироносицам о Воскресении Спасителя, и сам гроб, где покоилось тело Христа на плоском каменном лежаке.

Находясь в этом светлом месте, всеми порами тела ощущаешь его надмирность и святость, испытываешь благоговейный страх перед небесными силами, и в то же время есть ощущение причастности Божественного Промысла к каждому человеку.

Над Кувуклией находится храмовый купол, откуда и исходит небесный свет.

Вечером, после службы в Троицком соборе Русской Миссии в Иерусалиме, примерно в 9 часов вечера, наша группа скорым шагом пошла к главной цели своей поездки: занять место у Кувуклии под самым куполом и непосредственно лицезреть факт чуда - схождение огня и обладать им. Для этого все запаслись пучками свеч по 33 в каждой - по числу лет земной жизни Господа. Но, прибыв в храм, мы там оказались не первыми. Почти все пространство вокруг Кувуклии уже было занято. Это были в основном православные греки со складными стульчиками. Но т. к. русские люди в напористости осуществления своих целей никому не уступят, то мы их и подвинули, заняв место с правой стороны Кувуклии. Бабки бодро распевали молитвы и божественные песнопения. Многие, как и я, приехали со своими тайными просьбами к Господу - ведь такое бывает, может быть, только один раз в жизни.

В храме было жарко, и многие запаслись водой.

С противоположной стороны от входа в Кувуклию находится коптская часовня. Священники и верующие этой секты безпре-рывно, всю ночь возносили молитвы Господу. Их монотонные песнопения в своей продолжительности утомляли.

Всю ночь мы простояли плечом к плечу, находясь под постоянным давлением жидовской полиции.

О них надо рассказать особо. Жидовская полиция - это в основном молодые жидята и жидовки лет от 20 до 30, но есть и постарше. Экипированы и вооружены они полностью с американских складов, так что если бы не шестиконечные звезды на их эмблемах и не характерные восточные черты лица, то можно было бы принять их за американцев. На них были рубашки с короткими рукавами голубого цвета, бронежилеты, фуражки американского образца, из оружия - пистолеты магнум, наручники, баллончики с газом, а также у некоторых большие красные баллоны, как потом выяснится, с водой, для тушения святого огня у верующих.

Вели они себя крайне раскрепощенно, громко беседовали на свои мирские темы, смеялись, гогоча как козлы, всем видом показывали, что для них это обыкновенная полицейская операция по наведению порядка в общественном месте, а чуда вроде как и не существует.

Всю ночь и на следующий день, громко отдавая приказы, размахивая руками, они гоняют верующих с места на место, утрамбовывают их, уплотняют, создают неразбериху, сбивают молитвенный настрой верующих. По всему видно, что эту работу они делают из-за внутренней ненависти к собравшимся.

Вообще, если смотреть со стороны, то они, жиды, - это пастухи, а собравшиеся верующие - это гои-скоты, которым надо создавать невыносимые условия, давить их, унижать, показывать, что они не дома у Господа, а в гостях у них, у жидов (гои - это все неевреи, по Талмуду).

Люди крайне утомлены, т. к. среди приехавших есть и старые, и больные, и немощные, но никто не ропщет, ожидание чуда перевешивает все невзгоды. Кто-то вершит внутреннюю молитву, кто-то положил голову на колени или на руки и дремлет, кто-то ведет тихую беседу с товарищем.

Ближе к утру жидовская полиция ушла из храма. Постояв два часа без охраны, я и еще некоторые смелые решили пробраться к самому входу в Кувуклию, надеясь лицезреть все события вблизи.

В течение ночи напротив входа в Кувуклию, попеременно сменяя друг друга, вели службу священники разных конфессий: армянской, греческой православной, а под самое утро пришли католики и под орган распевали свои заклинания. Надо сказать, что православные к их службе отнеслись с явным недоброжелательством, многие разговаривали, и стоял постоянный гул в храме." Католики это чувствовали и по окончании службы ушли с явным раздражением.

Вообще-то, если смотреть непредвзято, орган в храме звучит кощунственно - услаждая слух, он превращает храм в театр, лишает новозаветные события внутренней драмы в человеческих сердцах, делает их ничтожными, сказочными, поверхностными.

Это особо бросается в глаза в сравнении с православным, надрывающим душу пением, бьющим в самую суть Евангельского повествования, тонко настраивающего человека на "события двухты-сячелетней давности. Здесь особо понимаешь, почему кровные враги Христовы, духовные наследники книжников и фарисеев, нынешнее жидовье, благодушно относятся к поверженному католичеству (христианству, не имеющему корня, а лишь красивые пустоцветы), и с ожесточенной ненавистью - к коренному православию, Великий Плод которого ныне вызревает и который так страшит темное царство сатаны.

Мы, наивные и простые, не знали, что лучшие места уже забронированы блатными или куплены приближенными и всю ше-лупонь отсюда полиция выгонит. А пока мы имели возможность часок посидеть на каменном парапете, растирая горящие огнем затекшие ноги.

Но вскоре, часов в 8 утра, пришла в еще большем количестве свежая смена жидов и жидовок - полицейских, подняла шум и стала наводить порядок по новой, хотя порядок в храме соблюдался и без них. Люди были запуганы, т. к. их могли безцеремонно выгнать с занятых с вечера мест, и никого это не волновало. Что и случилось с нашей группой у входа в Кувуклию.

Иерусалим. Башня Давида.

Нам показали на выход и стали проталкивать в проход с противоположной от Голгофы стороны. Народ не хотел уходить, потому что понимал, что ему уже на теперешние места не вернуться и, значит, момента схождения огня, ради которого люди и ехали, они не увидят. Люди стояли мертво. Тогда один мордастый жид, нервно крича, прорвался через несколько рядов верующих и, приняв почти горизонтальное положение, уперся в толпу и начал раскачивать ее, будто перед ним были не люди, а вагонетка. Сзади наперли его коллеги, и толпа дружно, под грозные крики полицейских пошла по указанному пути, в том числе и я.

С той стороны, куда нас выгнали, было посвободнее. Народ спал или сидел прямо на полу у стены, а проходы были свободны. Посидел и я у стены. Потом все-таки решил пробраться поближе к Кувуклии, но, посмотрев, что там творилось, - все контролировалось полицией, встал у колонны в надежде все-таки получить ответ у Господа на мой вопрос.

В кармане у меня были четки, и я старался как можно чаще творить Иисусову молитву.

Вначале у меня была возможность попеременно то сидеть, то стоять по мере усталости ног. Но откуда ни возьмись появились греки с раскладными стульчиками и так плотно обсели меня, что я уже только стоял, и стоял на цыпочках. Говорить им что-либо было безполезно. Они были дружны, вежливы, говорливы и после объяснений не сдвигались ни на сантиметр. К чужой участи они были полностью безучастны.

Я твердо решил стоять до конца, чего бы ни стоило, вплоть до полной потери сил и падения. Часа через два вдруг мою голову посетила мысль: "Слушай, ведь ты за тридевять земель, как сын, приехал к любящему Богу, приехал не за праздным ответом. Не мог знающий все Всевышний так тебя встретить. Следовательно, я самовлюбленный надменный грешник, черный до мозга костей, действую своей волей, а Его воли не ищу".

На душе сразу стало легко. Я пошел на выход из храма. Выйдя, перешел заполненную верующими площадь и встал у стены, наблюдая за происходящим.

Снаружи храмовой площади и на дороге, ведущей с нее в город, находилось не только большое количество жидов-полицейских, но и жидов-армейских. Одеты они были в зеленую форму, бронежилеты, черные береты, на ногах шнурованные высокие ботинки. На плече у каждого висела каска, за спинами деревянная палка, в руках винтовка М-16, к обойме прикручена изолентой вторая обойма, набитая патронами. Для борьбы с нарушителями порядка на православном празднике не хватало еще жидов, вооруженных гранатометами. Это смехом. На самом деле, это была демонстрация устрашения верующих.

Я поднял голову, чтобы посмотреть на крышу, где я находился при чине омовения ног. Там в ряд торчали головы еврейских солдат и стволы винтовок, наблюдающих за толпой внизу. Солдаты и полиция непрерывно переговаривались по ручным рациям и сотовым телефонам. Они были чем-то озабочены, и это было чем-то большим, чем просто забота о порядке.

Все выходы были перекрыты. Они полностью правили бал на празднике, кого хотели впускали, кого хотели выгоняли. Многие жиды носили темные очки, а некоторые - как у наших сварщиков, и было непонятно, как они видят. Физическое невосприятие света буквально можно было объяснить словами Христа, что они дети тьмы.

"Стражи порядка" кучковались, разговаривали только друг с другом, а остальному люду отдавали приказы. Очевидно было, что это стая волков, а точнее сказать, крыс, остальной народ для которых был стадом безсмысленных баранов. Под арест были взяты не только верующие, но и сам гроб Господня. Я абсолютно понял, что в такой обстановке свет от Бога сойти просто не мог, как не может он сойти бесам и демонам. Эти "полицейские" только создавали вид, что наводят порядок, на самом деле они продолжали в своем упорстве бороться с распятым ими Господом.

По преданию известно, что когда не сойдет огонь, отступит Божья благодать от живущих и на короткое последнее время наступит тьма. Глядя на это сатанинское сборище, была до очевидности заметна тайна, объединяющая их, тайна крови христианских младенцев. Меня охватил ужас, ужас, пронизывающий все тело. Такого страха я не испытывал с детства, ибо пришел на религиозный праздник, а оказался в ловко расставленных сетях врагов. Если огонь не сойдет, эти звери устроят побоище верующим, а потом в прессе их же и обвинят во всех безпорядках.

С одной стороны, я хотел убежать от страха, а с другой, стыдился Господа и своих товарищей, оставшихся в храме, не видевших всего происходящего. Рядом у стены стоял старичок грек, по виду которого было понятно, что он понимает происходящее. Он, посмотрев на меня, пошел вверх на выход. Страх пересилил, и я, как парализованный, пошел за ним между рядами жидовских солдат. На выходе стояли полицейские и меня не выпускали наружу, толкая назад. Я сказал им: "Вотер", показав, что хочу пить. Немного подумав, они меня выпустили. Я пошел направо, надеясь пробраться на одну из крыш храма, на которой были верующие и которая не контролировалась жидовьем. И вдруг, о чудо, я услышал барабанный бой, душа ожила в предчувствии Света.

Улицы Старого Иерусалима очень узкие - ширина между арабскими лавочками, находящимися, как правило, по обеим сторонам, не превышает семи метров, и в этот Великий Праздник было особенно многолюдно.

В это время, обогнав меня, вдоль улицы с обеих сторон пробежали две шеренги жидов-полицейских и охватили барабанщиков. При этом у евреев ощущались нервозность и суета. Они без конца сообщались по рациям, отдавали приказы, как будто наступил решающий момент сражения.

Подойдя вплотную, я увидел арабских мальчиков и девочек, одетых в военную форму со знаменами и бьющих в барабаны. В толпе кто-то сказал: "Иорданиш христиан". Но в моей голове эта демонстрация еще никак не связывалась с благодатным огнем, ибо я думал, что это одна из арабских христианских сект, а не православные, в чем и ошибался. Ведь наши православные на своих крестных ходах идут понурой толпой: мужчины и женщины - опустив носы, еле передвигая ноги.

В барабаны они били с невероятной силой, так, что это оглушало, но и придавало чувство силы и уверенности. По лицам многих демонстрантов тек пот. Вокруг шли арабы постарше, криком подбадривали молодых христиан и освистывали жидов.

Арабы шли колонной по двое, то маршируя на месте, то медленно продвигаясь вперед. Маленьких арапчат опекали арабы юноши, тоже участники парада. В шествии чувствовалась организованность и продуманность деталей до мелочей. Паразиты-полицейские, обвешанные оружием, оказывали на них физическое и психологическое давление, создавая толкучки, громко пытались выяснять отношения. Но у них ничего не получалось. Арабы только неистовей били в барабаны, не выказывая ни малейшего страха. Надо сказать, что, зная подлую сущность жидов, способных на любые подлости, я боялся за жизнь этих мальчиков и девочек.

За этим военнизированным парадом шли арабские юноши и девушки, одетые в простую одежду. Вдруг я понял, что это и есть те "чудаковатые" арабы, которые приходят к Кувуклии в последний момент перед схождением огня. Они кричали по арабски: "Наша вера правая, наша вера православная". Двое арабов забрались своим товарищам на плечи, и один размахивал мечом над головами у полицейских, другой бил в барабан и воодушевленно скандировал призывы, ему дружно вторили все остальные. Если жиды пытались окучить их сзади, они дружно разворачивались и неслись тараном, раскидывая полицию в разные стороны.

При виде безстрашия арабов, их неистового исповедания веры у меня потекли слезы, и я не в силах был скрыть их. Я обнимал демонстрантов, и они отвечали мне взаимностью, улыбались, поднимали большой палец вверх, дружелюбно хлопали по плечу. Незаметно пришло решение шествовать вместе с ними. Я встал в их ряды, поддерживал шумовыми эффектами и прорывами, благо силенка еще есть.

Жиды были сломлены. Надо удивляться той перемене, которая е так быстро произошла в них. До этого будучи наглыми и надменными, они вдруг превратились в понурых козлов, которые не могли скрыть страха перед этими безоружными молодыми людьми. Это был просто-таки мистический ужас темных демонов перед Ангелами Света.

Военная процессия пошла дальше, а арабские юноши свернули на спуск к храмовой площади. Здесь в еще большем количестве их поджидала еврейская солдатня. Завязалась ожесточенная драка, кое-где строй арабов был разорван, и они прорывались группами или поодиночке. Прорвался и я. Ориентиром для всех служил барабанщик, сидевший на плечах у товарища и громко кричавший команды.

Мы спустились на площадь, где находилось много верующих, а вдоль дороги к воротам храма стояли жиды в черных одеждах, "косивших" под православных священников. Они с еще большей ненавистью накинулись на арабов. Но и это их не сломило. Арабы вошли в храм победителями.

В самом храме вдоль пути тоже было много жидов и в гражданской одежде, видимо, какие-то руководители, но они только делали попытки помешать, излучая ненависть, и активного противодействия не оказывали.

И, о чудо, арабы привели меня на то же самое место, где со вчерашнего дня стояли мои товарищи. Они, измученные, уставшие и ничего не понявшие, смотрели на арабов как на восточную странность.

Жидовское оцепление вокруг Кувуклии было убрано, и теперь на их месте, взявшись за руки, стояли счастливые арабы.

Один из арабов был весь в крови. В руках он держал маленький ножичек, которым его кто-то из толпы полоснул по рукам, и объяснялся с полицейским.

Счастье арабов было искренним. Став хозяевами положения, они пели, били в барабаны, скандировали Божественные призывы, их девушки и молодые ребята взбирались по металлическим конструкциям на стены Кувуклии.

Какая была разительная разница между двумя моими прибытиями в храм. Первый раз я пришел как самозванец, страдал физически и морально из-за жестокосердных хозяев-жидов, второй раз, с арабами, пришел как хозяин, разогнали непрошенных гостей-жидов и полностью правили процессом в доме у Господа нашего Иисуса Христа. Жиды уже не смели вмешиваться, а злобно поглядывали со стороны.

Появилась абсолютная уверенность в том, что огонь сойдет, и сойдет очень скоро. Надо сказать, что евреи как-то раз, по распоряжению "Греческой Патриархии", не пустили в храм арабов, и огонь не сошел до тех пор, пока распоряжение не было отменено.

На том месте, куда мы пришли, я увидел сидевшего престарелого грека, который пошел к выходу при моем бегстве. Как он попал в храм, пройдя все заслоны, мне неизвестно.

В это время священники внесли на руках Иерусалимского Патриарха. Это был немощный старичок, похожий на ребенка, болезни которого не позволяли ему и ходить. В контрасте с происходившим он излучал спокойствие и умиротворенность. Если арабы были Ангелами, то он их Святым Командиром.

Его разоблачили и внесли в Кувуклию для молитвы. Потом начался крестный ход священства с хоругвиями и церковными песнопениями на греческом языке. Верующие достали пучки свеч и, кто мог дотянуться, чиркали фитилями по церковным знаменам.

Вдруг в храме стал нарастать людской гул. Под куполом храма появился Свет ярко-желтого цвета, как будто из сопла реактивного самолета. У православных арабов начали обугливаться и вспыхивать фитили свеч. Один юноша-араб, увидев меня, подбежал и зажег мой пучок, а я своим товарищам.

Надо сказать, что пламя от пучка в 33 свечи довольно большое, сантиметров 25-30. Я сунул в пламя свое лицо, потом руки, но жжения не чувствовал, а лишь тепло. Потушил пучок я о свою бороду, которая чуть-чуть пострадала, но не от пламени, а от тлеющих фитилей.

Храм наполнился морем огня и дыма и восторженным гулом верующих.

Я специально посмотрел на мордастого жида-полицейского, стоявшего напротив - удивится ли он чуду? Но лицо его было по-свински темным и тупым. Он взял баллончик, висевший у него на поясе, и стал пшикатьна свечи верующих, которые мгновенно гасли. Как же, при чем здесь чудо, когда существует опасность возникновения пожара.

Апостол Павел про таких сказал: "Слепые, вожди слепых, бредущие в пропасть". К этой пропасти они уже подвели весь так на зываемый западный "цивилизованный" мир, отстала только одна бедная, с православными корнями Россия, которая упирается и не хочет плыть по общему течению.

Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу!
Да будет воля Божья над Россией!

Господи, спаси и помилуй нас от апостасии последних дней!

Александр Сысоев

Помощь сайту: Отправить 100 рублей

Одежда от "Провидѣнія"

Мастерская "Провидѣніе"

Источник — http://oprichnina.chat.ru/