Икона Виленских мучеников Антония, Иоанна и Евстафия
Начавшийся в XII — середине XIII века процесс политического разъединения Руси изменил геополитическое положение восточнославянских земель.
Уже к середине XIII в. северо-восточная Русь оказалась в вассальной зависимости от Орды; в XIV — начале XV вв.
Полоцкая, Турово-Пинская, Витебская, Смоленская, земли Черной Руси, Северская земля, Волынь, Подолия и Киев — в составе Великого княжества Литовского. Червоная Русь в 1339-40 гг была присоединена к Польше. Судьба земель, составлявших наследие великого князя Киевского Владимира, сложилась неодинаково.
Монголо-татарская оккупация восточных земель Руси существенно отличалась от литовско-польского владычества, с которым столкнулись юго-западная Русь. Захватив северо-восточную Русь, монголо-татары не обращали в свою веру ее жителей. Погромы разрушали лишь материальную культуру. На пепелищах вырастали новые храмы и города. Культура северо-восточной Руси в условиях иноземного ига, даже утрачивая лучшие свои достижения, оставалась самоидентичной, была ориентирована на домонгольскую культуру и продолжала ее традиции. Процесс собирания русских земель, проводимый великими князьями Московскими в XIV веке, сопровождался идеей о наследовании духовно-политического авторитета Византии. Своего апогея он достиг в конце XV в. при Великом князе Московском Иване III.
Иначе складывались отношения Церкви и государства в великом княжестве Литовском. Занимавшие великокняжеский стол князья литовские, начиная от Миндовга и кончая Ольгердом, как и подавляющее число их соплеменников, были язычниками, несмотря на временное пребывание в Католичестве или Православии. Привязанностью к язычеству правителей ВКЛ объясняется то обстоятельство, что в XIII — первой половине XIV века на «русских» землях Великого княжества Литовского строительство каменных храмов почти прекратилось, количество основанных монастырей было невелико. Посещение митрополитами Киевскими западнорусских епархий, уже проживавшими в северо-восточной Руси, было затруднено. Так, когда митрополит Алексий в 1358 г приехал в Киев, входивший в сферу политического влияния Ольгерда, он был схвачен и посажен в темницу, из которой с трудом бежал. Православие для великих князей Литовских оставалось лишь аргументом в борьбе за власть и не исключало гонений на православных. Именно в это время три придворных князя литовского Ольгерда: Антоний, Евстафий и Иоанн — приняли мученическую кончину за исповедание Православной веры (1347). И несмотря на то что основы древнерусской государственности и Православие являлись фундаментом формирования нового государственного объединения, они уже тогда не были тождественны. Не случайно в 1274 г независимый «Смоленск предпочел добровольное присоединение к Золотой орде литовской оккупации... просил принять его в состав улуса Джучиева, чтобы получать помощь против посягательств Литвы, и на время стал щитом России... А ведь татары даже близко не подходили к Смоленску» (Гумилев Л. Н. «Древняя Русь и Великая степь»).
До присоединения к польской короне в 1340 г Червоная Русь, сохраняя самостоятельность, имела возможность свободно общаться с Византией и западными странами. Однако после смерти последнего правящего представителя дома Рюриковичей польский король Казимир Великий фактически оккупировал эти земли, придав оккупации форму династической унии. Казимир оставил Галицкой земле полное самоуправление, удержал в ней все прежние законы и учреждения, выработанный веками общественный строй и полную свободу исповедания по обряду Восточной Церкви. Однако на деле началась активная колонизация Галицкой Руси со стороны Польши. Основным средством полонизации края Казимир считал распространение здесь Католицизма. По инициативе Казимира в Галиции создаются католические епископские кафедры. Позже в Галицкую Русь вызываются братья-францисканцы для миссионерской деятельности среди «схизматиков», — как теперь начинают называть здесь православных, которыми являлось все славянское население. В результате целенаправленной колонизации захваченных земель польско-католическое влияние к началу XV в. занимает в Галицкой Руси господствующее положение; Православие превращается здесь в конфессию в лучшем случае терпимую, но чаще откровенно теснимую. Постепенно эта часть Руси утрачивает свою культурную и историческую идентичность, перетягивается в сферу влияния западноевропейской католической культуры, под воздействием которой здесь формируются особая внутренняя организация, обычаи, язык и т.д., так что «эта Русь... значительно отличалась от других русских земель» (Беднов В. А. «Православная Церковь в Польше и Литве»).
Конфессиональная ситуация на землях ВКЛ резко меняется с принятием Кревской унии, все литовцы-язычники должны были принять Католичество, им запрещалось вступать в браки с православными, «пока наперед русин или русинка не признает покорности Римской церкви». В 1387 г в Вильно была учреждена Римско-католическая кафедра, пользовавшаяся покровительством великих князей литовских, ее юрисдикция распространялась не только на земли Литвы, но и на белорусско-украинские земли, былые земли Западной Руси. Православная знать, которая в большинстве своем происходила из белорусско-украинских земель, ставилась в неравное материально-экономическое положение по сравнению с феодалами католического вероисповедания. С Городельского привилея 1 41 3 г. начинается дискриминация православного населения в политической сфере. В документах, сохранившихся от времени Ягайло и Витовта, христианами назывались только католики, православные храмы зачастую именовались синагогами. Витовт запретил строительство новых и ремонт обветшалых православных храмов на государственных землях. В это же время возникла и обсуждалась идея унии между Православной и Католической Церквами. И только угроза разделения княжества на две части по религиозному признаку и образования на белорусско-украинских землях самостоятельного «Русского государства» с опорой на православную часть населения заставила великих князей Литовских уравнять в той или иной степени православное население с католическим (привилеи 1432 и 1434 гг). Лишь одно очень важное положение Городельского привилея — право занимать высшие государственные должности — не было распространено на православных.
Так в XIV -XV вв. в белорусско-украинском ареале (былой юго-западной части Киевской Руси), наряду с геополитической кардинально меняется и конфессиональная ориентация, выполнявшая вэпоху средневековья цивилизационную, самоидентификационную и этногенетическую функцию. Белорусско-украинские земли входят в ареал западноевропейской католической культуры (slavia romanа). В этих условиях отныне и на многие века православным жителям Великого княжества Литовского («западнорусам») предстоит сохранять и отстаивать свою культурную идентичность в конфессиональной, бытовой, языковой и проч. сферах, ярким проявлением которой является православная полемическая и богословская литература XVI - XVII вв. (подробнее см. Левшун Л.В. «О Слове преображенном и Слове преображающем»).
Трансформации единого древнерусского наследия и формирование новых политических, этноконфессиональных и культурных реалий, которые, в конечном итоге, привели к становлению современных восточнославянских наций и государств (России, Беларуси и Украины) важная исследовательская задача, которую еще предстоит решить историкам и культурологам.
Валентина Теплова,
профессор МинДСиА.
Газета «Воскресение»
Майский номер газеты «Воскресение» размещен в разделе архива газеты.
Святой Серафим Жировицкий. Земные дороги в Небесное Царство
В композиции иконы Собора новомучеников и исповедников Белорусских центральное место занимает преподобномученик Серафим Жировицкий. 15 июля нынешнего года исполнилось 115 лет со дня рождения святого. Точная дата его мученической смерти неизвестна, но случилось это в 1946 году, 70 лет назад, а днем памяти считается 6 сентября, день ареста. Архимандрит Серафим (Шахмуть) стал ключевой фигурой в деле возрождения церковной жизни на белорусских землях в годы Великой Отечественной войны.
Преподобномученик Серафим Жировицкий (в миру Роман Шахмуть) родился 15 июля 1901 г. в деревне Подлесье Ляховичского района в многодетной крестьянской семье Романа и Елены Шахмуть. Несмотря на крайнюю материальную нужду, Роман в 1915 г. сумел закончить Ляховичское 2-х классное народное училище. С детства его влекло к Церкви: он много и усердно молился ив 1916 г. поступил послушником в Минский Свято-Духов мужской монастырь. К сожалению, в Минске он прожил недолго. Ввиду военных действий и смерти отца, в 1917 г. он вынужден был возвратиться в Подлесье. В 1921 г., выдержав экзамен на звание псаломщика, юноша непродолжительное время служил при церкви Рождества Пресвятой Богородицы д. Велятичи Пинского уезда. В 1922 г., чувствуя в себе монашеское призвание, он прибыл в Жировицкий Свято-Успенский монастырь, где 1 апреля 1923 г. был пострижен в монахи с именем Серафим. Благодаря редким певческим способностям ему поручили клиросное послушание. Он был хорошим регентом и уставщиком.
В 1926 г. Серафима Шахмутя рукоположили во иеродиакона, в 1935 г. — во иеромонахи, после чего отправили на приход в д. Курашево Вельского уезда Белостокского воеводства (сейчас — территория Польши), где он прослужил до конца 1937 г. В это время о. Серафим занимался активной миссионерской деятельностью среди тех местных жителей, которые в 20-е годы были совращены в унию восточного обряда. Многие из них, благодаря знакомству с о. Серафимом, отличавшимся глубокой верой в Истину Православия и способностями проповедника, вновь возвратились в лоно Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Примечательно, что до сего времени память о преподобномученике Серафиме Шахмуте бережно сохраняется жителями д. Курашево, где он совершал свое служение Богу и людям во второй половине 30 х годов XX столетия. Еще живы люди, бывшие детьми и знавшие лично о. Серафима. Они вспоминают его проповеди, его доброе отношение к прихожанам, с которыми он готов был делиться последним. Рассказывают жители Курашево и про случаи исцелений по молитвам о. Серафима, и о его прозорливости. В частности, он предсказал и страшную войну, и то, что Курашево уцелеет — и немцы даже не вошли в деревню. Среди крестов, окружающих деревенскую церковь, есть памятник голубого цвета, внешне напоминающий аналой с крестом вверху и лежащее под ним открытое Евангелие. Надпись, выбитая ниже, гласит: «Архимандрит Серафим жил 50 лет. Ум. 51111946 г. Р. Р. Б. Роман Елена Григорий. Незабвенный пасты р. Курашевское Церковное Братство и проч. I XI 1949 г.» (орфография оригинала). Не так давно в деревне был установлен и памятник, изображающий о. Серафима. К сожалению, в Беларуси памятника святому пока нет.
В 1938 г. о. Серафим участвовал в крестных ходах с Жировицкой чудотворной иконой Божией Матери, которые проводились с целью защиты Православия от посягательств католиков, а также для сбора средств на ремонт монастыря. С иконой он побывал в Гродно, Бресте, Волковыске, Яблочине, Вельске, Пружанах и других местах. Повсюду икону встречали торжественно и многолюдно. Богослужения совершались не только в храмах, но и в частных домах. Вместе с о. Серафимом деятельное участие в этих крестных ходах принимал его близкий друг Григорий Кударенко, летом 1941 г. рукоположенный во иереи. Неся крест монашеского послушания, о. Серафим вел строго аскетическую жизнь. В Жировицах он одно время жил при Свято-Георгиевской кладбищенской церкви, которая никогда не отапливалась. И в холод, и в жару ходил в сапогах.
В 30-е гг. о. Серафим познакомился с опальным архиепископом Пантелеймоном (Рожновским), находившимся в Жировицком монастыре в ссылке за сопротивление, оказанное им провозглашенной в 1925 г. автокефалии Православной Церкви в Польше. Именно под влиянием владыки Пантелеймона о. Серафим постепенно сформировался как монах высокой духовной жизни. В конце 1939 г. митрополит возвел его в сан игумена, немного позже — в сан архимандрита. В августе 1941 г по благословению архиепископа Пантелеймона архимандрит Серафим (Шахмуть) и иерей Григорий Кударенко покинули Жировицкий Свято-Успенский монастырь и выехали в направлении Минска. Им было поручено заняться организацией церковно-приходской жизни там, где эта жизнь оказалась разрушенной в довоенный период. Стремясь охватить как можно больше населенных пунктов, миссионеры отправились в дорогу не на поезде, а на лошадях. Путь их был долог и очень труден. По дороге в Минск они посетили ряд селений Копыльского, Слуцкого и Узденского районов, где в недавнем прошлом действовали церкви, побывали в Копыле, Тимковичах, Семковичах, Романове, Воробьевичах, Лешне, Киевичах, Быстрице, Евангелевичах, Слуцке, Грозове, Греске, Трухановичах, Басловцах, Узде, Песочном, Семеновичах. В каждом из названных селений они собирали среди верующих прошения на имя владыки Пантелеймона с просьбой об открытии приходских церквей, везде совершали богослужения, осматривали сохранившиеся храмы, избирали строительные комитеты для их ремонта, крестили детей, отпевали умерших, неустанно проповедовали.
По прибытии в Минск архимандрит Серафим и о. Григорий непродолжительное время служили в Спасо-Преображенской церкви былого женского монастыря. Но уже в январе 1942 г. вновь отправились в путь, дальше в Восточную Белоруссию с той же целью миссионерской проповеди. На Вербное воскресенье они приехали в г. Сенно, где устроили первое богослужение. На нем присутствовало более 1000 молящихся. Там же было крещено свыше 200 детей, как, впрочем, и в ряде других мест, через которые лежал путь миссионеров. Накануне праздника Пасхи Серафим (Шахмуть) и Григорий Кударенко прибыли в Витебск и остановились в приходе Свято-Казанской церкви в Марковщине, где их также радостно приняли прихожане. В Витебске о. Серафимом была написана краткая корреспонденция, напечатанная в газете «Новый путь», в которой рассказывалось об открытии церквей, о том, что народ радуется этому, энергично очищает храмы от колхозного зерна, а новоиспеченные клубы и театры — в прошлом церкви — от мебели и мусора. Также подчеркивалось, что народ в открываемые церкви несет сохраненные у себя ризы, кресты, Евангелия, антиминсы и другие церковные принадлежности, помогает ремонтировать храмы, посещает их, горячо молится, крестит детей и просит отпеть ранее усопших отцов и матерей, которые были похоронены без напутствия и погребения. В той же корреспонденции говорилось, что церкви посещают даже молодежь и дети, и храмы в большие праздники переполнены до отказа. После Витебска Серафим Шахмуть и Григорий Кударенко направились в Оршу, по дороге остановившись в Богушевске, где многих крестили. Затем посетили Быхов, Жлобин, Могилев и другие города и веси Восточной Беларуси. Позже они остановились в Гомеле, сделав его центром своей проповеди, служили в Свято-Петро-Павловском кафедральном соборе, часто посещая окружные приходские храмы. Недалеко от Гомеля в Ченках проповедники открыли женский монастырь, собрав тридцать сестер, из которых выбрали игуменьей монахиню Поликсению. Архимандрит Серафим постриг в рясофор Манефу Скопичеву (канонизирована в 2011 г.). В сентябре 1943 г они выехали в Бобруйск и потом возвратились в Минск, завершив таким образом свою поездку.
Везде, где побывал о. Серафим, он собирал материалы о тех преследованиях, которым подвергалась Православная Церковь Беларуси в довоенные годы. В своих материалах он рассказывал о том, что ко времени посещения им Восточной Беларуси на всей ее территории не было ни одного епископа, нигде, за исключением Орши, не было ни одного открытого для богослужения храма. Действующий в Орше храм был обновленческим. Духовенство в большинстве своем было сослано, заточено в тюрьмы, а многие даже расстреляны. Церкви были превращены в клубы, театры, амбары и многие из них разрушены, почти все церковное имущество было разгромлено и уничтожено безбожниками. Далее говорилось, что люди радуются открытию церквей и что в Витебске при открытии Свято-Покровской церкви народ до того был тронут, что все зарыдали, и священники не могли служить, был временный перерыв. Подобное было и в Гомеле: также при отъезде миссионеров зарыдал весь народ. Архимандрит Серафим (Шахмуть) явился первым летописцем тех страданий, которые претерпели служители Церкви Православной в период большевистского террора. По горячим следам, основываясь на живых воспоминаниях очевидцев, он собирал материалы о гонениях, пережитых Церковью при власти коммунистов.
Во время путешествия проповедникам не раз приходилось бывать в затруднительные ситуациях, но им явно споспешествовал Промысел Божий, о чем свидетельствует следующий случай, рассказанный о. Серафимом. В одном из городов у него начался абсцесс в паховой области. Болезнь быстро прогрессировала и угрожала жизни миссионера. Немецкий врач, осмотрев больного и сочтя, вероятно, дело безнадежным, сказал, что ничем помочь не сможет. Отец Серафим настолько страдал, что даже на кровать взбирался с помощью табуретки. Однажды, когда он был в спальне, начался налет советской авиации. Григорий Кударенко хотел укрыться в подвале, но, поскольку о. Серафим не мог уже спуститься туда, не пожелал покинуть друга и остался в квартире в другой комнате. Вдруг о. Серафим услышал голос, повелевавший ему покинуть спальню. Повинуясь ему, архимандрит с трудом добрался до кухни. Тот же голос повелел позвать сюда и спутника. Когда о Григорий пришел на кухню, в дом где они находились, попала бомба. Один из осколков поранил архимандрита Серафима, вскрыв абсцесс. Через пробитое отверстие вытек весь гной, вскоре это место зажило, и о. Серафим стал совершенно здоров. Таким образом, по Промыслу Божию, фактически произошла операция без вмешательства человека.
Возвратившись в Минск, о. Серафим и о. Григорий стали служить в открытой ими Свято-Духовой церкви (ныне кафедральный собор). Открытие храма было торжественным. При храме был возрожден монастырь, для которого из исторического музея отобрали богослужебные книги. Отец Серафим имел пастырское попечение над больницами города, инвалидными домами и детскими приютами, неся всем слово утешения. В июне 1944 г. проповедники переехали в Гродно. Там они ходили по лазаретам, проповедовали, причащали раненых.
В Гродно 6 сентября их арестовали. Накануне они служили в церкви Гродненского монастыря Рождества Пресвятой Богородицы. Пять дней длился допрос на месте, затем арестованных перевезли в минскую тюрьму. Официально им предъявили обвинение в сотрудничестве с СД и прочих совершенно надуманных преступлениях. На самом деле они были арестованы за свою подвижническую миссионерскую деятельность в годы оккупации. На допросах осужденные держались мужественно, не скрывая от следователя своих взглядов. Отец Серафим на вопрос о том, что он говорил во время проповедей, когда ездил по Беларуси, прямо сказал, что часто обращался к народу примерно со следующими словами: «Россия была верующая. Верили наши предки: деды, прадеды, отцы, и теперь мы вновь заживем счастливо через веру. Нехорошо, что безбожники закрывали наши святыни, что ваши отцы и матери умирали без напутствия Святых Тайн и хоронились без священника, а дети росли некрещеные и не венчались». Одному Господу известно, что пришлось пережить на допросах арестованным, но они не признали ложных обвинений. Их продержали под следствием ровно 10 месяцев, так ничего и не добившись. Особым Совещанием при Народном Комиссариате Внутренних Дел СССР 7 июля 1945 г. обоим заключенным вынесли приговор о лишении свободы сроком на 5 лет с пребыванием в концлагере. Их отправили в лагеря Горьковской области. Там поместили в разных местах в 12 км друг от друга. Но им все-таки удавалось поддерживать между собою связь. О. Григорий знал о смерти о. Серафима и ее обстоятельствах. Менее чем через год после вынесения приговора архимандрит Серафим (Шахмуть) погиб, находясь в лагере. Официальная версия — от сердечной недостаточности. Однако существует и версия о том, что мученика привязали к грузовикам и разорвали. Известен и рассказ одного из духовных чад архимандрита Серафима о чуде, происшедшем с мучеником незадолго до кончины.
«Пасху 1946 г. о. Серафим встретил в концлагере. В этот день он радостно приветствовал своих собратьев по заключению: «Христос воскресе!..» Это вызвало ярость лагерного начальства, и в наказание его поместили в карцер, где он находился по пояс в воде. Исповедник уже не надеялся выйти оттуда живым, но его силы были укреплены явлением Божией Матери с великомученицами Варварой и Анастасией Узорешительницей. Пречистая Дева протянула ему букет цветов.
— Матерь Божия, этот букет завянет здесь!..
Тогда Она кротко благословила взять цветы вмч. Варваре...»
Священник Григорий Кударенко, отбыв срок заключения, вернулся в Жировицкий Свято-Успенский монастырь, принял монашеский постриг с именем Игнатий и мирно отошел ко Господу в 1984 г. в возрасте 89 лет в сане архимандрита. Незадолго до смерти он рассказал одному из своих духовных чад, что во время миссионерского путешествия в годы войны по Восточной Беларуси с о. Серафимом ими было открыто 74 храма.
Мученик архимандрит Серафим был канонизирован Белорусской Православной Церковью 12 декабря 1999 года как один из 23 новомучеников Минской Епархии. Его имя носит приход и братство в г. Гродно, храм в г. Слониме. Одной из святынь Жировичского монастыря считается икона преподобномученика Серафима.
Подготовлено Еленой Михаленко
Газета «Воскресение»
Августовский номер газеты в формате PDF.
Весь архив газеты «Воскресение».
Подписной индекс газеты «Воскресение» - 63337
Помощь сайту: Отправить 100 рублей
Одежда от "Провидѣнія"
Мастерская "Провидѣніе"
Источник — http://zapadrus.su/
